"American Dreams" of Early Soviet Ethnography: Some Reflections on Bogoras's Legacy*

Summary:

Dmitry Arzyutov discusses a phenomenon that he defines as "American dreams" of Russian ethnography in the early twentieth century based on the example of Waldemar Bogoras, one of the founders of early Soviet ethnography. The essay highlights three specific cases that frame the development of this discipline not through the familiar narrative of gradual isolation but as a story of sometimes problematic contacts and exchanges with American anthropologists. The contacts that were established during the joint Jesup North Pacific Expedition (1897–1902) led by Franz Boas continued into the 1920s. Arzyutov shows that the main concepts of Soviet ethnography, such as "ethnogenesis" and "ethnic history," were products of the debates about the origin of the peoples of Arctica and Siberia between Franz Boas and the Russian expedition participants, Bogoras and, to a lesser degree, Lev Shternberg. The second case addresses Bogoras's unrealized project of establishing nature reserves-cum-reservations for the native peoples of Siberia. These were to combine the prerevolutionary idea of nature reserves (popular among Bogoras's geographer colleagues) with the North American practice of Indian reservations. Finally, the third case compares trajectories of the two students of Bogoras and Boas, Julia Averkieva and Archie Phinney. Their stories show how Marxism might have been differently understood and deployed in the transnational context, and how this difference could have generated intellectual and personal disagreements and conflicting versions of identity politics. The three cases taken together testify to the importance of shifting the optics of the history of anthropology from reconstructing national traditions and local genealogies toward tracing dialogue and mutual borrowings.

Резюме:

Эссе Дмитрия Арзютова разворачивается вокруг фигуры одного из основателей раннесоветской этнографии Владимира Германовича Богораза. Он сам, его научное окружение и ученики, являются носителями интеллектуальной установки, которую автор определяет как "американскую мечту" советской этнографии. В эссе рассматриваются три сюжета, задающие новую рамку осмысления развития этнографии – не через привычный нарратив постепенной изоляции, а как истории трудного и далеко не всегда успешного процесса контактов и обмена с американскими антропологами. Эти контакты, восходящие к Тихоокеанской экспедиции Джесупа (1897–1902) под руководством Франца Боаса, продолжались вплоть до конца 1920-х годов. Арзютов указывает, что такие фундаментальные концепции советской этнографии, как этногенез и этническая история, были продуктом дискуссии о происхождении народов Арктики и Сибири между участниками экспедиции: Богоразом (и, в меньшей степени, Львом Штернбергом) и Боасом. Второй сюжет реконструирует нереализованный проект Богораза по созданию природных заповедников как резерваций для коренных народов Севера. В этом проекте соединялась российская идея охраны природы в заповедниках и заказниках, сформулированная накануне большевистской революции и активно обсуждавшаяся географами – коллегами Богораза, и североамериканская практика индейских резерваций. И, наконец, в третьем сюжете прослеживается история обмена студентами Богораза и Боаса: Юлии Аверкиевой и Арчи Финни. Их история показывает, как по-разному понимался марксизм в транснациональном контексте и как эти различия влияли на академическую политику, а также политику идентичности за пределами университетских аудиторий. Эссе в целом демонстрирует важность переноса фокуса в изучении истории антропологии с поиска национальных традиций и локальных генеалогий на изучение диалога и взаимных заимствований.